Инсептер - Страница 16

Он слышал удаляющиеся шаги Ларисы в пустом коридоре и жалел о сказанном.

Выдохнув, он присел на кровать, вытащил из рюкзака папину книгу и еще раз пролистал страницы.

«Должна же быть зацепка! Хоть одна!»

Вдруг Леша заметил, что в книге должны быть еще страницы, но они аккуратно вырваны. «История должна оставаться незаконченной», – говорил Сид.

Но не может же быть, что отец был тем, кто сжег финал истории про Альто-Фуэго! И прошлогодний пожар никак не связан с недавними событиями? Или связан? Леша не знал ответ.

Siete/Сьете

Леша проспал. Когда он подскочил на кровати, на часах было уже восемь-сорок пять. Он откинул крышку не разобранного чемодана в поисках чистой одежды, натянул первое попавшееся и пригладил пальцами волосы. Соседняя кровать была также аккуратно заправлена, но Леша заметил под ней дорожную сумку. «Хм, у меня сосед? – подумал он. – Но ночью никто не приходил!».

Голод был просто зверским. Пока Леша бежал по коридорам, перед глазами витали образы яичницы с беконом, ароматного стейка и наваристого рыбного супа. Хотя черт подери – он бы согласился и на салат с майонезом! Где достать еды, Леша не знал. Он привык, что еда, как и деньги, величина неизменная и постоянная, берущаяся ну… практически из воздуха. Леша просыпался на Кипре, и домработница Нина ставила перед ним тарелку с омлетом или поджаренными тостами. Вечером, когда он не сидел в кафе с друзьями, Лешу ждал горячий ужин. Дома в Москве всегда был полный холодильник вкусностей, а продукты каждую неделю привозил дядя Миша. Год назад, еще до пожара, у них каждый день появлялась Лидия Семеновна, которая могла состряпать и борщ, и котлеты на пару, и десять видов итальянской пасты. А когда еды не было, Леша всегда мог ее купить. В любых количествах.

В класс Леша влетел со звонком. Почти все парты в конце кабинета остались пустыми, но Леша выбрал последнюю. Он посчитал по головам – шестнадцать человек. Лариса сидела у окна рядом с незнакомой девочкой. Вместо рюкзака на ее стуле висела холщовая сумка с логотипом продуктового магазина, и когда Леша появился в классе, Лариса даже не повернулась.

– Встать.

От властного голоса Леша вздрогнул и не сразу понял, что все повскакивали со своих мест, как по команде. В кабинет зашел невысокий мужчина в льняном пиджаке. Да и сам он был весь таким же неярким, под цвет костюма. Волосы не темные и не светлые, а так – не поймешь. Глаза бледно-голубые, чуть выпуклые. И пухлые, детские губы, делавшие его похожим на обиженного мальчишку. «И как этот пупсик может так командовать, – подумал Леша, исподлобья разглядывая нового учителя. – Нашелся полковник».

Учитель окинул взглядом класс, задержавшись на бюсте Пушкина в углу кабинета, словно и тот был его учеником. Великий поэт остался бесстрастным.

– Вас шестнадцать, – сказал учитель недовольно. – Много. Должно было быть пятнадцать. Садитесь.

Класс сел почти бесшумно. Леша не выдержал и фыркнул. «Много! Даже в его кипрской школе было двадцать человек в классе, а в прошлой московской – все тридцать два».

– Меня зовут Игорь Владимирович Чубыкин. Я ваш классный руководитель и учитель русского и литературы, – он написал свое имя на доске мелким неразборчивым почерком. – Вы должны постараться, девятый «А», чтобы заслужить мое расположение.

Леша фыркнул еще раз. Вот еще, нужно ему уважение толстогубого мужика!

– Я вижу, – произнес Чубыкин всё тем же командирским тоном. – Вы не рады такому приему. Думали, будут тут с вас, гениев-отличников, пылинки сдувать? Запомните, есть минимум сто человек, мечтающих занять ваше теплое место.

«Теплое! Я бы сказал, адски горячее», – подумал Леша.

– В конце года класс с худшими показателями успеваемости в параллели соскребает остатки еды на кухне первого сентября. А лучшие ученики ездят в Питер на каникулах. Это закон жизни: одни зарабатывают на жизнь умом, те, кто не может – руками. Хотя, – он еще раз пристально оглядел класс, стараясь встретиться глазами с каждым, – я вижу, кому-то здесь не привыкать к простому пролетарскому труду. Встаньте. Да, вы, – он указал на вторую парту у окна.

Лариса нехотя поднялась.

– Ваше имя.

– Лариса Бойко.

– И откуда вы приехали, Лариса?

– Из Донецка.

– Как вы думаете, вы заслужили место в этой школе? – Чубыкин облизнул пухлые губы. – Как думаете, не зря приехали?

– Думаю, не зря, – ответила она тихо, но уверенно.

– Сядьте. Кто-то в этом классе получил привилегии при поступлении. Кто-то, – Чубыкин сделал паузу и посмотрел на Ларису, – кто приехал издалека.

– Какая разница кто откуда приехал, – вырвалось у Леши. Он даже не сразу понял, что сказал это вслух. Рыбьи глаза Чубыкина повернулись в его сторону.

– Молодой человек с последней парты, – сказал он, растягивая слова. – Встаньте.

Леша поднялся.

– Ваше имя и фамилия.

– Алексей. Алексей Мышкин.

– И вы хотите сказать, Алексей, что одни люди имеют право получать привилегии при поступлении, даже если они приехали издалека?

– Я этого не говорил, – ответил Леша. – Я хотел сказать… нет никакой разницы сколько человек в классе. Подумаешь, на одного больше. И кто откуда приехал. На что это влияет?

– О, понимаю вас, – Чубыкин скользко улыбнулся. – Вы-то, с вашей княжеской фамилией, честно сдали экзамен. Просто не верю, что человек по фамилии Мышкин может оказаться лгуном и обманщиком.

– Я тоже не верю, – простодушно заметил Леша, и класс засмеялся.

– Тогда расскажите, Леша, о вашем знаменитом однофамильце, а мы с удовольствием послушаем, – Чубыкин сложил руки на груди. – Ну же, вперед.